Как «黄色» (huángsè) стало означать «порнографию», а не просто «желтый цвет» в китайском?

Эволюция значения слова «黄色» (huángsè) от обозначения цвета к эвфемизму порнографии представляет собой увлекательный пример того, как языковые изменения отражают культурные и политические трансформации в китайском обществе. Этот семантический сдвиг не был случайным, а стал результатом сложного переплетения исторических событий, заимствований из других языков и целенаправленной государственной политики.

Исторически в китайской культуре желтый цвет ассоциировался с императорской властью и считался символом благородства и престижа. Выражение «黄袍加身» (huáng páo jiā shēn — «облачиться в желтые одежды») означало восхождение на престол, а «黄道吉日» (huángdào jírì — «благоприятный день по желтому пути») до сих пор обозначает счастливую дату для важных событий. Однако в начале XX века семантика цвета начала меняться под влиянием западных культурных импортов.
Ключевым моментом стало проникновение в Китай концепции «желтой журналистики» (yellow journalism) из Соединенных Штатов. Этот термин возник в 1890-х годах в ходе конкурентной борьбы между газетами Джозефа Пулитцера и Уильяма Рэндольфа Херста, которые использовали сенсационные, зачастую недостоверные материалы для привлечения читателей. Китайские интеллектуалы, знакомые с западной культурой, начали использовать кальку «黄色新闻» (huángsè xīnwén) для обозначения бульварной, скандальной прессы.

В 1920-30-х годах в Шанхае — самом космополитичном городе Китая того времени — появились так называемые «黄色刊物» (huángsè kānwù — «желтые издания»), которые публиковали материалы откровенного характера. Постепенно ассоциация между «желтым» и «скандально-сенсационным» укреплялась, а сфера применения сужалась именно до порнографического контента.
После образования КНР в 1949 году новое правительство начало активную кампанию по «очищению» культуры от пережитков старого общества и буржуазного влияния. Порнография и материалы, считавшиеся непристойными, были объявлены пережитком буржуазного разложения, а «желтый» стал официальным ярлыком для такого контента. Это значение было закреплено в государственных документах и лексике правоохранительных органов.

В 1980-х годах, с началом политики реформ и открытости, правительство запустило масштабную кампанию «扫黄打非» (sǎo huáng dǎ fēi — «выметать желтое и бить нелегальное»), направленную против порнографии и нелегальных публикаций. Эта кампания institutionalized использование термина «黄色» для обозначения порнографии в официальном дискурсе.
Интересно, что в современном китайском языке существуют уточняющие конструкции:

• «黄色书刊» (huángsè shūkān — «желтые книги и журналы»)
• «黄色录像» (huángsè lùxiàng — «желтое видео»)
• «黄色网站» (huángsè wǎngzhàn — «желтые сайты»)

При этом исходное значение цвета никуда не исчезло — слово «黄色» остается совершенно нормальным для обозначения желтого цвета в бытовых контекстах. Это создает интересную ситуацию, когда значение полностью зависит от контекста: «黄色的花» (huángsè de huā) — это просто «желтый цветок», а «黄色电影» (huángsè diànyǐng) — уже «порнографический фильм».

История слова «黄色» прекрасно иллюстрирует, как язык отражает социальные и политические изменения, и как внешние культурные влияния перерабатываются и адаптируются в локальном контексте.